Джеррард в сборной: Начало

На отборочные матчи сборной Англии к Евро'2012 Фабио Капелло решил не вызывать полузащитника «Ливерпуля» Стивена Джеррарда, дав тому возможность набирать форму на клубных тренировках. Я считаю, что сейчас самое время вспомнить, как юный Стиви впервые приехал во взрослую сборную, и что из этого вышло.

Предлагаю вниманию читателей очередную главу из биографии капитана «Ливерпуля», в которой он рассказывает о своём пути в главную футбольную сборную страны. Знакомство с Кевином Киганом, противостояние с манками в сборной, поездка в Лондон с Мартином Киоуном, неуверенность в себе, первая травма спины - обо всём этом Джеррард рассказывает без утайки.

Сборная Англии манила меня с малых лет: еще гоняя с парнями мячик по Айронсайду в футболке Газзы, я забивал гол между двух мусорных баков и представлял, что это победный гол финала чемпионата мира. Мне виделись скачущие в экстазе английские болельщики, кричащие: «Джеррард! Джеррард!» Перед глазами маячили партнеры по сборной в белых футболках с тремя львами на груди, около сердца. Стадион набит битком, глаза тысяч соотечественников направлены на меня, а я потный и счастливый! Как же я этого всего хотел!

Мой путь в главную команду страны не был усыпан розами, я сражался за мою мечту, как мог. Чего стоят только те идиоты из Лилльшела, из-за которых я упустил возможность играть за сборную до 15 лет. Когда я поступил в Национальную школу в Мелвуде, Англия поняла свою ошибку, и через сезон я впервые вышел на поле за сборную (до 16 лет) в матче против датчан. Это был выход на замену - мы разгромили их 4:0 - и он стал первой ступенькой к вершине.

Никогда не забуду мой первый выход за сборную в основном составе: это было через семь дней после размазанной по полю Дании. Мы принимали команду Республики Ирландии - неплохую сборную с будущими звездами, например, Ричардом Данном, впоследствие мощным защитником «Манчестер Сити» (а также рекордсменом АПЛ по автоголам - прим.переводчика), и Стивеном Макфейлом, сделавшем потом себе имя в «Лидсе». Моя Англия также была хороша: в защите играли Уэс Браун и Майкл Болл, а я царил в центре поля. Я должен был играть как раз против Макфейла, который тогда был намного круче меня. Это было время, когда я только начал расти и был еще порядочным дрищом. И хотя я и мечтал в первом же матче сразу забить гол, но сыграл откровенно хреново. Макфейл был явно круче. Однако мы выиграли 2:1, благодаря победному голу Фила Джевонса, и моя карьера в сборной началась с победы. И это было только начало.

Евро'96 я смотрел дома, восхищаясь Газзой, Ширером и Шеррингемом. «Уэмбли» был потрясающим: забит до отказа болельщиками с баннерами, поющими «футбол вернулся домой». Англия порадовала всех фанатов яркой игрой, расправившись с голландцами 4:1. Как же я хотел быть там! Мне только-только исполнилось 16, и я мечтал достичь вершин.

Я продолжал двигаться по ступенькам молодёжных английских сборных, совершенствуясь физически и развивая технику. За ЧМ'98 во Франции я следил по телику у себя в Айронсайде, видя, как мой друг Майкл расцветает на глазах всего мира. Вперёд, Майкл! Черт побери, вот это был всплеск! Неутомимый труженик, постоянно стремящийся к вершине, Майкл заслужил тот самый удар и славу Кубка мира. Тогда многие обсуждали решение Гленна Ходдла взять Майкла во Францию, его имя мелькало в газетах и по ТВ. Я очень хотел, чтобы Майкл поехал. Мы ещё в апреле болтали с ним насчёт шансов получить вызов от Ходдла, и он сказал мне: «Это моя цель - я мечтаю поехать». В паре товарняков он сидел на скамье, а потом забил в игре против Марокко в Касабланке. И вдруг все о нём заговорили как об игроке основы. Я очень хотел, чтобы его выбрали, и не только потому, что он мой друг, но и из-за самого факта, и что этот факт значил я меня. Я много лет играл вместе с Майклом, и если он попал к «большим парням", то и у меня был шанс. «Смотри, как неплохо у Майкла идут дела, - говорил мне папа, сидя на диване во время одного из матчей ЧМ'98, - ты будешь на его месте на следующем чемпионате мира».

Вечера, когда Майкл начинал матчи чемпионата мира в основном составе сборной, были волшебными - сначала против Колумбии, а потом - Аргентины. Я хватал тарелку с ужином и прыгал на диван к телику, с нетерпением ожидая стартового свистка. Игра против Аргентины в Сент-Этьене была сказочной. Когда Майкл подхватил мяч и рванул к воротам Карлоса Роа, наша комната наполнилась криками. «Опасне!», - орал я. «Если Майкл с мячом выйдет один-на-один - вам пипец!» - вторил мне папа, обращаясь к защитникам, Хосе Шамоту и Роберто Айяле. Слишком уж они были медленными. Майкл прорвался мимо них, на ходу вписывая своё имя в историю и сердца болельщиков, а я в это время орал, обнимая папу и Пола. Чуть голос не сорвал! Вот это да! Офигенно, Майкл!

Я плюхнулся обратно на диван и начал представлять, как теперь изменится все, что окружает Майкла. Папа тоже сидел и улыбался - я знал, что он любит и уважает Майкла. И все уважали. «Нет, ну ни фига себе, вот это он дал!» - выдохнул я. Камеры показывали Майкла, но он был сосредоточен на игре, как будто и не забивал только что одного из самых эффектных мячей в истории футбола. «Вот это гол, - я был в восторге, - Теперь все у него изменится, и ничего с этим не поделать. Представляю, что будет, когда он вернется домой - ему же понадобится пара дней, чтобы из аэропорта выбраться - будет весь в фанатах и репортерах. Я был очень рад за друга.

Теперь, после успеха Майкла, моя вера в успех укрепилась. Моему взлету к первой сборной помог Ховард Уилкинсон - в то время технический директор Футбольной Ассоциации. Он присматривал за сборными до 18 и 21 года и всегда выбирал меня для них. У него была надежная репутация, и я это знал. Его, бывало, критиковали за некоторые управленческие решения, и он и правда был скучноват в переговорах - мы иногда даже понять не могли, о чем это он толкует. Он был похож на учителя, поучающего школоту. А еще он вызывал всех на общие собрания, когда в этом не было абсолютно никакой нужды. Ну да это все ерунда: люди могут гнобить Уилкинсона, если им хочется, но он знал свое дело и был добр ко мне. Он мне нравился, потому что я нравился ему. Он нормально со мной разговаривал, всегда ставил меня в состав, всегда давал разные советы, которые улучшали мою игру. Он в конце-концов сделал меня капитаном сборной до 18 лет - большая честь, между прочим. Мною гордилась вся семья, и мы всегда будем благодарны Ховарду за это. Когда я узнал, что он будет работать со сборной до 21 года, я уверился, что рано или поздно он точняк вызовет туда и меня.

На протяжении 1999 года я пробивался в первую команду «Ливерпуля». Однажды, когда лето уже начало терять листья, из Футбольной Ассоциации пришло письмо. Я разволновался больше обычного и, когда открыл конверт, увидел вызов на матч сборной до 21 года против Люксембурга. Еще одна ступенька одолена! Уилкинсон действительно ценил меня, ибо включил сразу в основной состав. И я отплатил ему сполна, открыв счет уже на двенадцатой минуте. В итоге мы победили 5:0, и все были страшно довольны.

Все английские игроки знали, что после следующего сезона грядет Евро'2000. Каждый футболист мечтал впечатлить Кевина Кигана, тренера сборной Англии: как только он появлялся на матче каких-нибудь клубов, их игроки выжимали из себя все силы. Вот и я попал к нему на карандаш. За неделю до Рождества, когда «Ливерпуль» обыграл «Ковентри» 2:0, Киган был на матче - просматривал меня. На игру сборной до 21 года против Дании он тоже пришел - и опять ради меня. Я знал это. Ховард подсказал: - «Постарайся, и Кевин, может быть, возьмет тебя» - и я летал по полю, уничтожая датчан.

В сезоне 1999/2000 я неплохо выступал за «Ливерпуль», забив гол в ворота «Шеффилд Уэнсдэй», и меняя позиции на поле. Правый защитник, левый защитник, правый полузащитник, центральный хав - без проблем. Каждый вызов только делал меня лучше. Когда 5-го февраля Ливерпуль обыграл «Лидс» 3:1, я чуть не порвал легкие, гоняясь за Харри Кьюэллом, классным шустрым вингером. Через неделю я ассистировал Тити Камара, и он забил победный мяч на «Хайбери» - отличный результат для Ливерпуля. «Арсенал» классно играл, и в одном из моментов Фредди Юндберг почти забил, обведя нашего вретаря, Сандера Вестервельда - но я в подкате выбил у него мяч из-под ног. Та победа над канонирами дорого стоила: я потянул мышцы паха и ушел с поля, прикладывая лед к причинному месту.

Где-то через неделю позвонил папа, и его голос был необычайно взволнованным: «Дуй к Стиви Хайуэю и Жерару Улье - у них есть, что тебе сказать!»

Эмн, я сначала ничего не понял, и сразу побежал к Стиви: у него были новости. «Кевин Киган вызывает тебя в расположение сборной Англии - потренироваться перед их игрой с Аргентиной». Я сначала не поверил ушам - тренировка со сборной?? Жерар подтвердил - я был нужен Англии!

«Стивен, тебя вызвали, но пока только потренироваться», - предостерег меня Жерар.

Да и шут с ним! Я уже почувствовал себя почти что частью сборной - это был мой шанс. Сборная Англии! У меня был шанс блеснуть на тренировке и убедить Кигана взять меня на товарняк с Аргентиной, который намечался на 23 февраля. На «Уэмбли». На забитом битком «Уэмбли». С Аргентиной. Офигенно! Майкл сделал себе имя как раз в игре против них, так почему бы и мне так не сделать? Официально или нет, но я ехал на базу сборной в Бишом Эбби не просто тренироваться. Я ехал делать вещи.

Футбольная Ассоциация связалась с «Ливерпулем» и предложила отвезти меня в расположение сборной к отелю Бернхэм Бичис, в паре миль от Бишома. Но папа дал мне ключи от своей «хонды», и я сам порулил на юг, еле сдерживая свои нервы. Я изводил себя всю дорогу: сначала мне казалось, что с тачкой что-то не так, но это не движок стучал, а мои зубы. Приближение к мечте заставило меня сомневаться в себе. Я правда хорошо играю? Блин, развернусь-ка и поеду обратно в Ливерпуль, Стиви Хайуэй позвонит Кигану и извинится, мол, Джеррард что-то нервный сегодня... Мол, не готов. Это избавит меня от «счастья» оказаться дебилом на тренировке у профи.

Но я ехал вперед. Надо было справиться с неуверенностью, победить свои нервы. Продолжать двигаться вперед. Заехать в ворота Бернхэм Бичис. Припарковать «хонду». Не стукнуть соседние машины. Пройти приемную и подняться в свою комнату.

Ну вроде получилось, слава богу. Я плюхнулся на кровать и понял, что надо спуститься на обед и доложить Кигану, что я приехал. У команды как раз был обед. И что, я просто так пойду туда, где сидят они - мировые звезды, типа Алана Ширера, Тони Адамса, Дэвида Бэкхэма? Какое-то мелкое чмо из «Ливерпуля» пойдет и сядет рядом с Бэкхэмом? Блин. Я немного запаниковал и позвонил Джейми Реднаппу, который сидел вместе со всеми внизу. «Джейми, - проблеял я в трубку, - Я тут, наверху, сейчас обделаюсь. Помоги мне выйти». Джейми не подвел: он сумел тихонько слиться из-за стола и заявился ко мне. «Ну что за дела! Киган не стал бы тебя вызывать, если бы не ценил тебя. Пойдем».

Остальные парни из «Ливерпуля» тоже поднялись ко мне, чтобы мы могли выйти все вместе. Без подержки Джейми, Робби, Макки и Майкла я бы точно прыгнул обратно в тачку и слинял бы домой, к спокойной мирной жизни. Но с моими одноклубниками рядом я был достаточно силен, чтобы появиться в столовой Бернхэм Бичис.

Переступить порог той столовой - один из самых сложных поступков в моей жизни. В зобу у меня дыхание сперло, когда я увидел тех, кто сидел там. Кругом сидели «звезды», крутейшие футболисты, при виде которых любой охотник за автографами задохнулся бы от восторга. «Ептать, а я-то что здесь делаю?? - промелькнуло у меня в голове, - пойду-ка посижу в комнатке». С такими мыслями я наконец-то подтащил свое тело к столу с тренерами.

Кевин Киган поглядел на меня и улыбнулся: «Привет, Стивен, и добро пожаловать в сборную!»

Ебические силы! Он собирался представить меня всей этой звездной шобле!

«Ребята, кончайте жрать и помолчите секунду», - Киган обратился к игрокам. Часть из них поглядели на нас. Киган уставил на меня палец и продолжал: «Это Стивен Джеррард. Парень будет тренироваться с нами. Не давайте ему поблажек, ведь он точно не даст расслабиться вам самим. И не заметите, как он станет полноценным игроком».

Пока Киган говорил, я разглядывал сначала одну свою ногу, потом вторую, а лицо у меня в это время было цветом ровным счетом такое же, как футболка «Ливерпуля». Хорош болтать, Кевин, пусть они уже себе едят! Забудьте обо мне, я никто по сравнению с героями, игравшими на Кубке мира и имевшими сотни матчей за сборную.

А Кевин Киган рассказывал им обо мне! Вот ведь хрень! Все игроки английской сборной пялились на меня. Наконец Киган закончил говорить, и я ретировался за стол с хорошо знакомыми мне ливерпульскими лицами. Там было так много вкусной жрачки, но, тысяча чертей, я не смог проглотить ни кусочка! Мой живот лишь сжимался от мысли о еде, хотелось побыстрее исчезнуть из столовой. Ну хотя бы я был в окружении одноклубников. Я раньше читал и слышал о кланах внутри сборной — как будто бы даже столы расставляли по клубной принадлежности. Тот обед подтвердил все эти слухи — все были разделены на группировки.

Мои товарищи устроили мне экскурсию по всем столам и познакомили со всеми футболистами. С Дэвидом Симэном, например: «Дэвид, это Стиви», с Солом Кемпбеллом: «Сол, это Стиви». Я в полном шоке тряс руки великим футболистам сборной Англии и потел как никогда в жизни. К столу с футболистами из Манчестера мы подошли в последнюю очередь. Фил Невилл, Дэвид Бекхэм, Энди Коул и Пол Скоулз смотрели на меня и улыбались. Меня прохватила небольшая дрожь — что за хрень? Это же враги! Я — «Ливерпуль», они — «Юнайтед». Я вырос в Хайтоне, где каждая мелочь учила ненавидеть манков, их фанатов, игроков, тренера, мальчиков, подающих мячи, маскотов, работников склада... - всех, кто ассоциировался с «Олд Траффорд». Но все эти без малого двадцать лет «натаскивания» на манков растаяли в тот день в Бернхэм Бичис. Там я пожимал руки Бекхэму и Скоулзу, думая про себя - «я знаю, что они ненавидят меня, и я ненавижу их!» - но они меня не ненавидели. Они замечательно встретили нового парня в команде, я не ожидал, что игроки «Юнайтед» могут быть такими дружелюбными. Я как-то даже задумался, был ли смысл в этой давней вражде — настолько они были любезны.

Перед поездкой я разговаривал с моим другом Богго о том, как я приеду и встречусь с манками. «Я уверен, что тренироваться с манками — шняга, - говорил я Богго. - Они будут меня гнобить, а я этого не хочу. Манки не любят скаузеров, они будут меня унижать». Я был готов сам унижать манков — всех бекхэмов, скоулзов. Но это впечатление исчезло с нашим рукопожатием и улыбкой, хотя я еще пару дней опасался какой-нибудь засады от них. Типа — это тот же «Ливерпуль» против МЮ, только на нейтральном поле. Но ни фига. Все манки были нормальными парнями. Поздним вечером я позвонил Богго: «Бекс, Сколзи и остальные — нормальные!», - сказал я ему. Он довольно хмыкнул. Болельщики «Ливерпуля» считают игроков «Юнайтед» говном, не понимая, что те тоже люди. Соперничество не позволяет судить о людях правильно.

Один раз я разговаривал с Гари Невиллом о напряжении между моим «Ливерпулем» и его «Юнайтед». Тогда его как раз обвиняли в том, что он сказал какую-то гадость про болельщиков «Ливерпуля». Но его поняли неправильно, на самом деле он сказал: «Там, где я вырос, все ненавидят скаузеров. Ровным счетом так же и болельщики «Ливерпуля» ненавидят манков». Но газеты напечатали только: «Ненавижу скаузеров!»

Что манки, что остальные «сборники» - все встретили меня просто отлично, будто бы я уже давно в сборной и готовлюсь наравне со всеми к игре против Аргентины. Лучшего они и не могли для меня сделать. После обеда я вернулся в свой номер и начал пялиться в телик, чтобы убить пару часов перед сном. Минут через десять в дверь постучали. Я открыл и увидел арсенальскую глыбу-человечище — Мартина Киоуна. «Я тут в соседнем номере, - сказал он мне. - Тут такой напряг со всеми этими обедами, тренировками, собраниями — все постоянно опаздывают, так что, если застрянешь где-нибудь, звони. Я знаю, ты тусуешься с ливерпульскими парнями, но я тут рядом с тобой, так что стучи, если вдруг скучно будет».

Неплохо, а? Мартин выигрывал титулы Премьер-лиги, играл в крупных турнирах, но был достаточно добр, чтобы помочь новичку. Мартин был в порядке — классный чувак, и, кстати, один из самых прикольных, что я встречал в жизни. Киган дал нам свободное время днём, и Мартин предложил: «Может, рванём в Лондон на пару часов, прошвырнёмся по магазинам?» Все ливерпудлианцы сидели по своим номерам, смотрели ДВД, поэтому я очень обрадовался предложению Мартина: «Ясен пень, хочу!» - а мои ноги уже бежали в номер за деньгами. Уж не знаю, почему Мартин предложил поехать с ним — может, ему было одиноко или скучно, может, он пожалел меня. Да и пофиг! Прокатиться до Лоднона в компании центрального защитника сборной Англии было в кайф, и я ржал над его шутками (даже если было не очень смешно). Но он человечище! Из-за его серьёзного характера парни в сборной иногда его поддразнивали, зная, что он может вспылить. Меня тоже предупреждали — не лезть на рожон. Как профессионал, Мартин играл на тренировке как будто это были последние минуты финала чемпионата мира. На мне тоже иногда оставались следы от шипов его бутс.

«Давай с ним полегче, Мартин», - ворчали другие игроки, но Мартин просто не знал, как это - полегче. Он играл в красных «пумах» с огромными шипами, и, если его кто-то обыгрывал - прокидывал мячик между ног или еще как - его лицо приобретало цвет бутс, и он принимался охотиться за обидчиком. Остальные игроки при этом покатывались со смеху. Особенно часто они сталкивались вместе с Майклом Оуэном - раз за разом, обстукивая друг другу ноги. Было одно загляденье наблюдать за ними.

Я не был одним новичком в Бишаме на той неделе: Джонатан Вудгейт, молодой центральный защитник, неплохо выступающий за «Лидс», также был вызван Киганом. Вуди нервничал ничуть не меньше меня: старался слиться с пейзажем, только чтобы его никто не заметил. Мы с ним еще не могли поверить, что будем играть с героями Англии, и помощь Кигана оказалась очень кстати. В автобусе, который отвозил нас в Бишам, Кевин встал напротив меня и обратился ко всем: «Только дождитесь и увидите, как этот мелкий хлыщ заиграет!» Парни из «Ливерпуля» крикнули ему в ответ: «Да мы, блин, уже и так с ним затрахались!»

По прибытию Киган вел себя так, будто мы с Вуди были лучшими игроками в его команде, и это было необычно. Там были репортеры, которые фоткали меня на одном поле с Бекхэмом и Ширером, и я вдруг понял, что меня по телику смогут увидеть парни дома. Меня! По телику! Мы начали тренировку владения мячом, и вот тут я ожидал увидеть жесть между игроками «Ливерпуля» и МЮ - но ничего такого и не было - все готовились к игре с аргентинцами, как настоящие профессионалы.

Владение мячом с трудом давалось мне — я даже не мог приблизиться к кому-либо. Всё происходило намного быстрее, чем в «Ливерпуле», и это было слишком быстро для меня. «Держи мяч, держи внизу, не ссы», - повторял я себе. Мне удалось удачно обвести Кигана и ускользнуть от него, и я услышал, как он почти что зарычал! Кое-что из игроков тоже загудел при виде моего манёвра, и Киган крикнул: «Видали, а? Скоро этот парень вас за пояс заткнёт! Побоялись бы за своё место в сборной!» Я улыбнулся. Финт был несложный, мне больше повезло, но тем не менее! Теперь я тренировался на другом уровне: как только я отпускал от себя мячик, все вокруг орали: «Куда, бля?! Держи мяч!»

После тренировки я позвонил папе: «Кажется, я и рядом не валялся с такими игроками», - пожаловался ему я. «Ты, главное, продолжай стараться», - успокоил он меня. «Да у меня ноль шансов играть за Англию, пап. У меня один раз получилась обводка, но даже это было сложно. Класс здесь совсем другой. Мне это нравится, жду не дождусь следующей тренировки!»

Я и правда очень ждал — невзирая на то, что у меня выпрыгивали лёгкие, я страшно желал опять выйти на газон.

На следующий день тренировка была еще более классной: я увидел таки вещи, в которые бы раньше не поверил. Мы отрабатывали навесы и удары: Ширер — боже мой! Каждый удар в цель, в любой угол — без шансов для вратаря! Бах — гол! Качество ударов просто поражало. Это был первый раз, когда я увидел навесы Бекхэма... «Охренеть, - сказал я Майклу, - Как он это делает?» Когда подошла моя очередь замыкать навес Дэвида, я, считай, уже забил гол до того, как коснулся мяча. Честно — он вкладывал мячик с потрясной точностью, делая пас прямо в нужное место — оставалось только подставить ногу. После навесов и ударов у нас была двухсторонка, и Бекхэм опять был прекрасен. После пары часов тренировки со сборной мне стало понятно, что такое высший класс.

За пару недель до этого мы разговаривали в Мелвуде с Майклом. Он тогда говорил: «Не дождусь поездки в Бишам, чтобы увидеть, как хорош Пол Скоулз». Я поглядел на него и сказал: «Я его видел тыщу раз и уже знаю, что он хорош». Майкл в ответ загадочно улыбнулся, и это заставило меня задуматься. Майкл считал, что Скоулз нереально хорош, и в Бишаме я убедился, что Пол вообще другого уровня, существенно круче всех. Он забивал голы отовсюду, навешивал, был везде в нужное время. «Етитский клещ, как достичь такого уровня?», - спросил я у Майкла. Игроки «Юнайтед» были хороши, чего уж там. Сам Киган советовал мне наблюдать за ними на тренировке и учиться. Они давали мне мастер-класс: там и так был перегруз классных игроков, но Бекс и Скоулз казались абсолютно наикрутейшими.

Когда мы возвращались с полей Бишама, я начинал считать часы и минуты до того, как я снова выйду на поле. Я был так увлечён тренировкой, что не обратил внимания, когда в моей спине что-то пару раз больно стрельнуло. Но в автобусе я почувствовал, что спина деревенеет. Если бы я был в Ливерпуле, я бы пошёл к врачу, но здесь, в сборной, я побоялся. Наш врач Гари Левин был классным парнем, но я ни за что не хотел говорить Кигану, что у меня проблемы. «Да ну нахрен!, - уговаривал я себя. - Приму обезболивающее и все дела». Принял две таблетки.

Перед второй тренировкой я закинул ещё одну. Всё прошло неплохо, но боль усилилась. Я позвонил папе: «Что мне делать?» «Лучше дай им об этом знать», - посоветовал он. «Не могу! Они же меня домой отошлют!»

Я сидел в своей комнате, и слёзы просились на глаза. Нужно было принимать решение.

В итоге я отправился к Левину. Он вызвал Кигана в медсанчасть и объяснил ему всё. «Слушай, Стивен, - начал Кевин. - Мы должны быть с тобой осторожны ради «Ливерпуля». Если мы разрешим тебе тренироваться дальше — может быть хуже, ты пропустишь игры, и с клубом будут проблемы. Давай, доктор тебя осмотрит, тренировку ты пропустишь, а там видно будет, каково твоё состояние». Киган сказал всё это и ушел звонить Жерару Улье.

«Отправляйте его обратно», - решил Жерар.

Киган вернулся и сообщил решение мне. Моя мечта о дебюте за Англию заволоклась дымкой. «Слушай, у меня чёткое распоряжение доставить тебя обратно на «Энфилд», - объяснил мне Киган. - Но ты неплохо справляешься — продолжай в том же духе. Мы будем наблюдать за тобой, и, надеюсь, в следующий раз ты приедешь уже как полноправный член сборной».

Как только Киган вышел из комнаты, у меня на глаза навернулись слёзы. Разочарование захлестнуло меня, и на «Энфилд» я вернулся с каменной спиной и тяжёлым сердцем, и сразу отправился на рентген. С того времени начались мои проблемы со спиной, с тех пор, если я чувствовал что-то неприятное на тренировке, я сразу уходил с поля, ибо этим лучше не рисковать. Пропустить товарняк с Аргентиной было весьма обидно, но пресса как всегда раздула из этого огромную историю. Это мне не очень-то помогло: ведь мои травмы никогда не угрожали карьере, как писали газеты.

Постепенно я выздоровел и вновь вернулся к матчам. Дверца к Евро 2000 была всё ещё открыта для меня, и мечта о сборной Англии прочно сидела в моей голове.