Стивен Джеррард: Моя история. Глава IX: Англия и надежда

Поговаривают, что экс-капитан и легенда «Ливерпуля» Стивен Джеррард возвращается в родной клуб, а его автобиография возвращается на страницы Liverbird.ru. Девятая глава книги посвящена воспоминаниям об игре за сборную Англии. Сначала Фабио Капелло, потом Рой Ходжсон - Джеррард рассказывает по чуть-чуть о своих тренерах, а также упоминает детали подготовки к Евро 2012 и чемпионату мира 2014. Капелло похож на Бенитеса, Мюллер не великий, Ходжсон подстраивал тренировки под Торреса. На сенсации не тянет, а вот на чтиво для среды - вполне.

Группка учёных отправилась в тренировочный лагерь сборной Англии в Альгавре в Португалию, чтобы вместе с нами упорно работать на тему «Как с удобством выносить неудобства». За корявым названием скрывалась некая логика: программа команды из университета Лоуборо должна была помочь нам приспособиться к убийственной жаре и влажности, которые поджидали нас в Бразилии. Там, в мае 2014-го, под палящим солнцем Португалии нас наряжали в три слоя одежды на всех тренировках. Собственно, других способов подготовить нас к дискомфорту первого матча против Италии в Манаусе, что глубоко в лесах Амазонии, и не было.

Этот план был основан на научном подходе. К трём разным частям тела нам крепили датчики, и умные учёные записывали, где мы потеем сильнее всего, и каким местам нужно больше жидкости или кислот, чтобы сохранять боеспособность. По окончании сбора этой ценной информации, учёные должны были создать специальный восстановительный напиток для нужд каждого из игроков.

Англия решила более скурпулёзно подготовиться к турниру, чем это было четырнадцать лет назад, когда я впервые поехал на чемпионат мира в мае 2000-го, и моя подготовка заключалась в том, что Тони Адамс заорал мне в лицо: «Ты готов играть, клещ?!»

Тогда капитанил Алан Ширер, а теперь я сам выводил команду на Кубок мира в ранге капитана. Но даже без всяких замеров пота для учёных я понимал, что играть за Англию - это и есть стараться с удобством выносить неудобства. Я любил матчи сборных, в которых помнил моменты удач и разочарований, но всю эту шумиху в прессе и напряжённую атмосферу вокруг команды перед крупным турниром сложно было назвать комфортным бытием. Это было испытание.

Я по-прежнему играл за Англию со страстью и хотел носить капитанскую повязку. Но я понимал, что самое тяжёлое в работе капитана сборной - это посещение пресс-конференций. Ты выходишь из зоны комфорта, и чувствуешь, что люди уже дышать тебе в спину. Кажется, что любой вопрос имеет подвод, и все ждут, что ты обосрёшься и ответишь что-нибудь не то. Мне удалось выжить на нескольких пресс-конференциях. Обычно, самая жопа бывает при раннем вылете команды с турнира. Вопросы самые острые, а ты без ума и фантазии.

После стольких лет в этой роли я выяснил, что лучшая тактика общения с прессой это честность. Конечно, всегда нужно быть осторожным. Если у товарища по команде какие-то проблемы, я не выношу их на публику. Также я всегда избегаю критиковать кого-то конкретного. Иногда мне приходилось говорить самые заурядные слова, как, бывает, тренер команды говорит, чтобы настроить команду на крупный матч.

Но в 99% случаев я говорил от чистого сердца. Не было никакого смысла что-то придумывать перед лицом тридцати-сорока человек. Да и глупо было бы выглядеть этаким политиком, который пытается адаптировать реальность под нужные заголовки. Всё равно в итоге всё лежало на поверхности. Если журналист брал честное заявление и доносил его до общественности, ты должен был с чистым сердцем принимать последствия. Хотя часто находились люди, которые крутили и вертели словами по своему желанию. Критика спортивной братии в мой адрес, надо отдать ей должное, обычно была конструктивной и честной. И если пара человек выходила за рамки, я просто воспринимал это как перчинку в супе, равно как и мнения людей, которые явно меня переоценивали.

Почти все «пишущие» понимали футбол и не противились тому, что в какое-то время игроки превращались в кирпичную стену. Перед важными играми крупных турниров на любые вопросы лучше отвечать как ножом резать. Но мне кажется, английские СМИ всегда уважали меня за то, что в любой ситуации - как бы ни сыграла команды - я отвечал на вопросы честно и открыто. Я ничего не скрывал.

Почти ничего. В Фаро было по-другому. На пресс-конференции в мае 2014-го я соврал. Там вообще всё было непросто, ибо казалось, что общения, собственно, на тему Кубка мира вообще не будет. Первый же вопрос задал тон: журналисты интересовались моим психологическим состоянием. Мол, как я себя чувствую после того болезненного момента, который я пережил с «Ливерпулем».

С окончания чемпионата прошла пара недель. В последней игре мы победили на «Энфилде» «Ньюкасл» (2:1), но это был стрёмный матч. У меня появилась новая персональная кричалка, и её с радостью распевали болельщики «сорок»: Стив Джеррард, Джеррард, На жопу упал вчера, Отдал мячик Дембе Ба, Стив Джеррард, Джеррард.

Всем джорди нравилось это петь раз за разом. Надо понять парней - больше им петь было не о чем. Я уже понимал, что эту песню я буду слышать теперь каждый раз, когда надену футболку «Ливерпуля» в Англии. Это теперь саундрек к моей жизни в исполнении фанатов гостей любой команды лиги или кубка. К этому нужно было привыкнуть.

К перерыву мы проигрывали 0:1 из-за автогола Мартина Шкртела и довольно убогой игры. Глупая надежда на то, что «Манчестер Сити» проиграет дома «Вест Хэму», ещё теплилась в нас, но они как раз вели в счёте 1:0.

Во втором тайме, впрочем, мы сыграли с огоньком. Я дважды подавал штрафные, и Аггер со Старриджем забили по мячу, принеся нам победу, которая ознаменовала второе место в лиге. «Сити» стали чемпионами, набрав 86 очков, у нас было 84, а у «Челси» 82. «Арсенал» оказался на четвёртом месте, отстав от нас на пять очков.

Журналисты напомнили мне, что, если бы «Ливерпуль» выиграл тот матч против «пенсии», мы бы, скорее всего, взяли бы такой важный для меня титул. Так было ли мне всё ещё больно, спрашивали они.

Я не убивался, но честным ответом всё же было бы - «да, конечно». Но вбрасывание этого очевидного факта лишь продолжило бы форсить мем «Джеррард+падение». Я был уверен, что сыграв пару товарищеских игр за Англию и улетев в Бразилию, я буду в норме. Мысли о «Ливерпуле» отойдут на второй план. Но они упорно тыкали меня раскалённой кочергой в тот самый момент. Они хотели услышать, что, либо груз целиком и полностью упал с моих плеч, и я весел, либо я всё ещё не могу выбраться из тягучей ямы депрессии.

Честный ответ лежал где-то посреди этих двух вариантов. Я мог бы ответить, что в какие-то дни я чувствую себя «вроде бы и нормально», но в другие дни я чувствую себя полным говном. Нельзя так просто взять и избавиться от главного разочарования в своей жизни. Мрачные дни всё равно будут. А что вы думали?

Но подобные слова СМИ бы мгновенно растащили на сенсацию, и я соврал. Я объявил, что нахожусь в чудесном расположении духа и сосредоточен исключительно на Кубке мира. Что я осмыслил всё произошедшее и попытался направить негативные эмоции в позитивное русло. В этом, кстати, была доля правды. Я даже чуток улыбнулся, когда говорил о том, что благодарен чемпионату мира за то, что он позволяет мне сосредоточиться на нём. «Иначе я бы сидел в отпуске на лежаке, перебирал в памяти последние три-четыре игры, пытаясь понять, что же можно было изменить, и укоряя себя раз за разом. Но я должен оставить падение в прошлом и забыть о нём - хотя бы на время - потому что впереди у меня важный турнир».

Я вскользь упомянул, что рана ещё не зажила, но акцент сделал именно на позитивных выводах. «Я не люблю ошибаться, тем более, сильно ошибаться в ключевых моментах. Ошибки были всегда, и нужно с высоты своего опыта переносить их, и с возрастом это делается всё легче. Но это всегда болезненно, да. Хотя закончить сезон на втором месте в сильнейшей лиге мира и наблюдать за прогрессом игроков типа Рахима Стерлинга и всей команды - это здорово».

В это время мой внутренний голос кричал: «Я спрашиваю себя - почему? Как? Ответов нет, это было просто падение. Это жестоко, ведь оно случилось так невовремя, но это футбол, это жизнь. Надо прекратить себя жалеть». Говорить это вслух не было никакого смысла, равно как и рассказывать о моих слезах на заднем сидении машины в тот день. Поэтому я сказал: «Не думайте, что я молодой и наивный юноша, который будет плакать из-за ошибок. Мне тридцать три, более шестисот матчей за клуб и более сотни за сборную. Я достаточно смел, чтобы вынести это. Я осознаю ответственность за моё падение и его роль. Это не первая моя ошибка, и через все предыдущие я проходил. На этом Кубке мира я всем докажу, что я готов, полон сил и хочу играть».

Для меня было важно сделать хорошую мину. Я верил, что это будет пиковый чемпионат мира в наших карьерах. Бразилия должна была стать отличным местом для этого, в этой стране было нечто особенное, и оно воодушевляло. Я был настроен позитивно. Честно говоря, я одновременно был и грустен, и счастлив. Наверняка все из нас когда-то испытывали подобные противоречивые чувства, но в наш век медийной краткости (в одном твите не более 140 символов, ага) эти чувства сложно объяснить. Ну и я сказал - всё отлично.

Белая ложь в чёрно-белом мире была куда лучше, чем серый круговорот эмоций, захлестнувший меня после окончания сезона. Я ездил с Англией на пять крупных турниров, и я прекрасно знал, что накануне такого события нужно избежать любых броских заголовков.

Я хорошо помнил мои последние чемпионаты мира и Европы. Классные игры, но вот находиться в лагере сборной мне никогда не нравилось. Я совсем не люблю надолго уезжать от Алекс и дочек. Хотя, как-никак, а это всё стоило волшебных ощущений большого турнира и осознания того, что ты сыграешь за Англию.

Четыре года назад в 2010-м, на Кубке мира в ЮАР я был так же взволнован перед нашим первым групповым матчем против США. Я был капитаном, хоть бы и потому, что Джон Терри вляпался в скандал, а Рио Фердинанд отчислился из-за травмы. Сборную тренировал Фабио Капелло, и хоть он был почти таким же скупым на эмоции, как Рафа Бенитес, но он ценил меня.

Капелло очень странно выражал своё единение с игроками. Он никогда ничего не говорил вслух, он лишь проходил мимо и хлопал по плечу. Хлопком по плечу Капелло как бы говорил, что он ценит тебя как игрока. Я знал, что я ему нужен, так как он всё время ставил меня в состав, но я не был уверен, считает ли он меня лидером - таким же лидером как Терри или Фердинанда.

Его точку зрения во многом формировал его ассистент Фабио Бальдини, игравший ключевую роль почти во всех решениях Капелло на посту сборной Англии. У меня сложилось впечатление, что Бальдини видел у меня недостаток уверенности в себе. Кажется, он думал, что я слишком скромен, чтобы быть капитаном сборной. Он высоко оценивал меня как игрока, и весь тренерский штаб очень хотел, чтобы я продолжал показывать ту же игру, что и за «Ливерпуль». Но обстоятельства в сборной были уже совсем другими. Я очень хотел соответствовать их ожиданиям, но мне никогда не было комфортно играть за сборную так же, как я играл за клуб.

Я очень старался и неплохо играл у Капелло и Бальдини. Но как только они сделали меня капитаном, я понял, что они особо и не видели меня в роли лидера. Решение по отчислению Джона Терри пришло как раз в то время, когда штаб хотел утвердить его капитаном. Джей Ти, матёрый человечище и большой профессионал, приехал со сборной в ЮАР, но из-за его разборок с Уэйном Бриджем повязка была отобрана. Как-то не совсем приятно было надевать эту повязку, зная, что тренер видел её на плече другого игрока и передал мне лишь из-за решения футбольной ассоциации. Хотя сильно я не заморачивался. Я играл и капитанил как мог.

У всех капитанов разные стили, я, например, всегда старался вести игроков вперёд собственным примером. Мне нравилось работать с Капелло. Знаю, многие сборники его не любили, но я был готов к любым трудностям и ограничениям режима, ибо понимал, что всё это должно пойти на пользу.

У Капелло была солидная база для построения команды. На двух предыдущих чемпионатах мира мы доходили по четвертьфиналов. В 2002-м, когда я был травмирован и не поехал в Японию, Англия проиграла Бразилии 1:2 после отличного гола Майкла Оуэна. В 2006-м мы проиграли Португалии на той же стадии. Я играл тот матч в Гензелькирхене: все запомнили, как Криштиано Роналду подмигнул Уэйну Руни, когда того удалили после часа игры. Удаление, ноль-ноль, жестокие пенальти и поражение.

Португальские защитники лупцевали Руни, нашего лучшего игрока, каждую минуту. Они придерживались грязной тактики, блокировали, щипали за соски и всячески доставали его, чтобы вывести из себя. На 62-минуте Руни и Рикардо Карвальо пошли в стык: Руни остался на ногах, а Карвальо упал, будто его подбил снайпер. Это была выдающаяся актерская игра, после которой начался бардак. Оказывается, Руни наступил на Карвальо, и тот начал нарезать круги вокруг арбитра, умоляя удалить Уэйна.

Когда рефери достал красную карточку, я был уверен, что он предъявит её кому-то из португальцев за выражения и спор. И я просто остолбенел, когда увидел, как Уэйн направляется к кромке поля, а Роналду подмигивает Луису Фелипе Сколари, будто говоря - дело сделано.

После матча Уэйн говорил со мной, когда мы с грустью от поражения по пенальти ехали на автобусе в отель. Он спросил меня, что я думаю о мигающем Роналду. Я был очень зол и ответил меня, что, если бы кто-то из моих одноклубников такое сделал, я бы никогда больше не заговорил с ним. Даже если бы это был, например, Шаби Алонсо. Хотя понятно, что Шаби никогда бы такого не сделал, но даже если бы и сделал - я бы не простил его никогда.

Уэйн выслушал мой совет, но оказался умнее. Он простил Роналду и наладил с ним отношения, которые в тот вечер чуть было не порвались навсегда. И тот инцидент стал просто одним из многих в череде инцидентов со сборной Англии.

Особым душераздирающим моментом для сборной Англии всегда были поражения по пенальти. Ещё болельщиком я наблюдал вылет нашей команды в полуфинале от Германии в 1990-м. А в 1998-м мы проиграли уже в четвертьфинале сборной Аргентины - в игре, где Дэвид Бэкхем был удалён с поля.

В качестве игрока я дважды проигрывал португальцам в четвертьфинальных одиннадцатиметровых перестрелках. На Евро 2004 растяжение и судороги вывели меня из строя ещё до конца основного времени, поэтому на серии пенальти я был зрителем. Через пару лет на Кубке мира в Германии я смазал свой удар против португальцев. Я был третьим, а перед мной уже облажался Фрэнк Лампард и забил Оуэн Харгривз. Если бы я забил, то счёт стал бы 2:1. Мне казалось, я уже целую вечность иду от центрального круга к воротам. Давление и осознание того, что твоих действий ждёт вся страна, а миллионы людей со всего мира смотрят на тебя, съедало изнутри.

В 2004-м пробитие пенальти было для меня не совсем привычным делом. Я не очень много бил за «Ливерпуль», а за Англию вообще не приходилось. Через восемь лет на отсутствие опыта было уже грех жаловаться, поэтому я без проблем забил свой удар против Италии на Евро 2012.

А в 2004-м я учился бить пенальти только на тренировках. Там я бил неплохо, поэтому в четвертьфинале попытался успокоить себя. Судья немного замешкался со свистком, и я упустил нужный момент уверенности в себе. Я пробил и сразу понял, что мяч идёт слишком близко к вратарю, нежели к штанге. Естественно, он взял его, а я поплёлся к своим в безнадёжном унынии.

Карра тоже очень хотел бить пенальти. Его назначили четвёртым в очереди, он разбежался и без колебаний послал мяч в сетку. Я было обрадовался, но не тут-то было - Карра пробил без свистка. Рефери заставил его перебить - и тут уже Рикардо отразил удар. Потом Роналду забил, и всё было кончено. Пока, Кубок мира.

Когда жуткое разочарование прошло, и я смог трезво осмыслить этот матч, я уверился в том, что послематчевые пенальти должны исполнять лишь опытные пенальтисты. Ты устоишь против давления точки только, если ты собаку съел на одиннадцатиметровых.

Капелло после сказал, что он был удивлён ментальной хрупкостью сборной Англии. Мы не одни не справились с нервами на крупном турнире, но я не думал, что пенальти - это единственное наше слабое место. По-моему только Италия и Германия были способны доказывать свою психологическую устойчивость из года в год. Я надеялся, что Капелло сможет привить эту твёрдость и Англии.

Капелло во многом походил на Бенитеса. Они оба строили игру своих команд на компактных схемах. Они оба были организованными и дисциплинированными. Многие игроки сборной Англии боялись Капелло и его строгих правил. Я не боялся, ибо я чувствовал себя на одной волне с этим человеком, и волна эта называлась - взаимоуважение. Весь штаб - они все были итальянцами - хоть и плохо говорил по-английски, но они и их начальник сразу показали, что ценят меня. Они дали понять, что даже, если я и не их идеальный капитан, но я буду играть значимую роль в их планах.

Капелло держался от всех на расстоянии, но я выходил на каждую тренировку с мыслью, что я научусь у него чему-то новому. Он многого достиг в своей карьере, и его достижения впечатляли. Итальянский стиль управления строг и профессионален, и если у тебя не было этих качеств, ты не продержался бы долго в команде Капелло. Он не упускал мелочей. Мы работали очень усердно. Был в его методах и один минус - он никогда не проявлял тёплых чувств к игрокам. Вот Моуриньо всегда мастерски убеждал игроков, что их любит, а Капелло - нет, хотя в Италии это ему и не требовалось.

В 2010-м на Кубке мира в ЮАР мы усердно вкалывали. Я считал, что, если это поможет нам выиграть, то нужно посвятить всё своё время тренировкам. Впрочем, в Рустенбурге, где мы базировались, и так было нечего делать, хотя я и не жаловался. Мы приехали играть в футбол. Гостиница была хорошей, тренажёры и поля - тоже. Но когда результаты оказывались не теми, что мы ждали, а игроки начали скучать по своим семьям, стало сложнее.

Если ты выигрываешь, рутина длительного турнира как бы пролетает мимо тебя. Проблемы вылезают, когда ты проигрываешь, а тут ещё и тренер, кажется, не высказывает особого уважения к команде. Игроки трескаются и начинают жаловаться на скуку или на выбор состава тренером, хотя в действительности всё решается только лишь на поле. Англия - хоть тогда, хоть в 2010-м - не была единым цельным коллективом.

Я почти не выходил за пределы нашего тренировочного лагеря, войдя в ритм «тренировка-отдых-подготовка к игре». Такие крупные турниры много для меня значили, и я хотел выжать максимум из себя. И как капитан, в 2010-м я не мог поверить, когда услышал жалобы некоторых игроков. Жалобы были мелочные и убогие; я хорошо запомнил, как ко мне пришли несколько игроков и стали ныть, что им приходится топать на массаж аж целых сорок метров! Они хотели, чтобы их массажировали прямо в номере гостиницы. У этих игроков было непомерно раздутое эго, и они вели себя как дети.

Футболисты всегда и на всё жалуются. Я по себе знаю, в «Ливерпуле» мы тоже постоянно ныли о чём-нибудь. Но в Рустенбурге это зашло слишком далеко. Игроки просили меня как капитана взять и пойти к Капелло, чтобы нажаловаться на сорок метров до массажа. Я ничего им не ответил, но подумал про себя: у вас через пять дней важнейшая игра, а вы ноете из-за сорока метров до массажа?

Я не хотел, чтобы команда разделилась на довольных и недовольных, поэтому выслушал все просьбы и… забил на них. Ну не пойду же я в самом деле к главному тренеру с этой ерундой. Вопрос как-то рассосался сам собой, когда начались игры, но сама ситуация, говорящая о разнице характеров в сборной Англии, была показательной.

В нашем первом матче против США мы начали довольно неплохо. Я забил гол на четвёртой минуте, откликнувшись на пас Эмила Хески, и это было отличное начало. К концу первого тайма Клинт Демпси пробил метров с двадцати, и я был уверен, что наш кипер Роб Грин уверенно овладеет мячом, но вместо этого он сотворил нелепейший момент, каких боятся все вратари. Он дал мячу скользнуть под собой, и это был зубодробительный момент для Гринни. Он неплохой вратарь, но ему потребовалось длительное время, чтобы справиться с осадком после того гола.

Игра завершилась 1:1, хотя мы были обязаны побеждать, но всё, что я мог сделать - это утешить Роба. Я посоветовал ему отложить этот момент на далёкую полочку своего сознания и помнить о том, что он отличный вратарь. Но я знал, что он перегорит. Как можно сразу забыть о таком косяке на чемпионате мира? Да никак - и он увяз в нём. Мне нравился Роб, хотя я и считал его выбор первым номером вместо Дэвида Джеймса или Джо Харта весьма смелым поступком Капелло. Капелло ошибся с этим. Эх, если бы Гринни буднично взял бы тот мяч, выбор Капелло был бы оправдан.

Дон Фабио решил спросить моего капитанского совета. Он зашёл ко мне и сказал: «Я собираюсь поставить в раму Джо Харта, что скажешь?» Будто бы я знал о Харте то, что никто не знал… Но я не стал никого выделять, а Капелло в итоге выбрал Дэвида Джеймса. Думаю, тренер просто проверял своего капитана на рассудительность и лояльность.

Наши проблемы не заканчивались. Мы сыграли очередной убогий матч - 0:0 с Алжиром в Кейптауне, и на следующее утро в Рустенбурге Джон Терри, сыгравший в той игре, вышел к прессе и заявил, что Капелло облажался с составом. У меня хороший отношения с Терри, и я всегда ценил его прямоту. Он позже пришёл ко мне и сказал, что он ни в коем случае не копал под меня своим заявлением. У меня не было претензий, и я лишь хотел выяснить, кого же Джон выбрал бы в состав на месте Капелло.

Одно имя не вызывало сомнений - Джо Коул. Слева играл я, поэтому шут его знает, куда бы меня поставил Терри, учитывая Коула. Возможно, в центр в пару с Гаретом Бэрри. Мне было бы всё равно. Терри наверняка защищал своего товарища, ведь Коул играл в «Челси». Впрочем, прав Терри или нет, вряд ли нас погубил именно выбор состава.

Джей Ти был явно огорчён - и отсутствием успехов на поле, и тем, что потерял повязку. Однако, между нами он всегда показывал лишь уважение, как и я. Между нами тёрок не было. А вот СМИ сразу сочинили историю, мол, сборная разделилась на два лагеря. После игры с Алжиром несколько игроков тусили вместе в отеле, пресса их спалила и окрестила джонотерриевцами. Я не думаю, что Терри возглавил оппозицию, хотя, наверняка у него и пары игроков были разговоры с Капелло и Бальдини. Последний, к слову, тоже давал разные комментарии в прессе, и сливал разную информацию, которая должна была оставаться только в нашем лагере. Игроки не дураки, и вскоре мы поняли, что именно Бальдини лепит лишнее газетам. Я был им разочарован.

Капелло плохо разговаривал по-английски, и это было проблемой. На тактических занятиях это можно было пережить, ибо он показывал всё на доске. Но во время игр разобрать инструкции было непросто. На тренировках то же самое: почти все занятия вёл другой итальянец, Итало Габьятти, но его английский был тоже убог. Никто ничего не понимал, и занятия проходили очень медленно.

Но языковой барьер, разговоры в прессе и ноющие игроки были лишь малой частью проблемы. Главное, что на чемпионате мира 2010 года Англия была просто-напросто недостаточно хороша. Нам не хватало уверенности, стабильности и качества, а всё это было у сборной Германии, которая и вынесла нас вперёд ногами (4:1) в четвертьфинале.

При счёте 2:1 в их пользу Фрэнк Лампард забил гол, но его не засчитали. Мяч персёк линию ворот, но лайнсмен ошибся. Может быть, матч сложился бы и по иному, если бы тот удар всё-таки стал голевым. Но по правде говоря, мы бы наверняка проиграли, потому что Германия превосходила нас во многом. Я не сказал бы, что нас уничтожили, хотя счёт указывает именно на это, но они играли лучше нас, без вопросов.

Я не уверен, стоит ли уже называть Томаса Мюллера действительно великим игроком, но в тот день он доказал, что является первоклассным бомбардиром. Он забил нам два мяча, но во время игры нас больше беспокоил Месут Озил. Мюллер один из лучших нападающих мира, он постоянно забивает на крупных турнирах, что является показателем высшего класса. С этим нельзя спорить, однако, сколько бы я ни играл против Мюллера или видел его по телику, я не могу сказать, что он делает что-то выдающееся как Месси или Роналду.

Но тогда в Блюмфонтейне он доставил Англии хлопот. Да и не он один: у Германии на любой позиции играет сильный футболист. И даже если кто-то травмирован, его заменяет игрок нисколько не слабее. В сборной Англии такого не наблюдалось, и это одна из причин, по которой мы покинули Кубок мира в ЮАР с понурыми лицами.

Атмосфера в английском стане перед Кубком мира 2014 была куда лучше,чем четыре года назад. Настроение было вполне гармоничным, и тренировочный лагерь оказался отлично организованным. Мы все были сплочены, и причина тому - Рой Ходжсон. Я его безмерно уважаю за его честность. А ещё он очень любит футбол. Его достижения говорят о многом, и он имеет вес среди футболистов. Он понимал, что любой игрок не хочут быть запертым в четырёх стенах, приехав на крупный турнир. Если человек выкладывался на тренировках и прилично вёл себя вне лагеря, Рой был только рад отпустить его во «внешний мир». А в Бразилии было на что посмотреть! Мне понравилась эта страна, и она совсем не такая опасная, как многие говорят. Если ходить в правильные места - проблем не будет. Мне повезло увидеть кусочек этой волшебной страны.

Мы были настроены хорошо выступить, и Рой отметился ещё одним тонком назначением - он взял в штаб сборной Гари Невилла. Гари был очень важен для Роя и для всея Англии, и стал отличным связующим звеном между Роем и игроками. Мы все знали, что он сильно прибавил в понимании игры за свои несколько лет работы экспертом на Sky. Да и в тактике он разбирался. Кроме того, Гари был активен на тренировках и постоянно устраивал всякие собрания. Он хотел, чтобы все высказывались, но в сборной было немало молодёжи, которая боялась открывать рты, поэтому, в основном, выступали мы с Фрэнком Лампардом. В своё время, будучи зелёным юнцом, я так же помалкивал, когда говорили Ширер и Адамс. Обрести уверенность в национальной сборной нельзя в один момент. Гари молодец, что старался разговорить всех на своих собрания.

Ясен пень, не всё шло гладко, и с тренировками иногда выходила полная лажа, напоминавшая мне трудные времена пребывания Роя у руля «Ливерпуля». Он пробыл у нас всего шесть месяцев, сменив у руля Рафу Бенитеса в июле 2010 года. Я тогда был в трудном положении, ибо хотел чем-то помочь Рою, но не мог игнорировать мнения болельщиков. На мой взгляд, всё равно, кто бы пришёл тогда на место Рафы - Ходжсон, Капелло, Ван Гал или Брендан Роджерс - желание болельщиков увидеть главным тренером Кенни Далглиша делало эту работу невыполнимой для кого-то другого. Рой пострадал ещё и из-за того, что Фернандо Торрес забил на игру. Эль Ниньо уже уговаривали уйти, а приход Роя подлил масла в огонь. Поэтому Торрес особо не старался ни на тренировках, ни в играх.

Иногда я уходил с поля и думал: «Кажется, Фернандо сегодня на поле и не было». Он почти не двигался, и нельзя было разгадать, что его тревожит - очередная травма или трансфер. Или ему просто не нравится новый тренер. На самом деле все три причины были налицо.

Рой сотворил пару убогих трансферов в роли тренера «Ливерпуля». Он купил из «Ювентуса» Кристиана Поульсена в качестве замены прекрасному игроку - Хавьеру Маскерано - который собрался и укатил в Барселону. Поульсен и близко не был достаточно быстрым, чтобы играть в полузащите «Ливерпуля». Он был опытным парнем и играл за сборную [Дании], но он никогда не обострял игру. Может быть, другие клубы за пределами Англии его игры бы и устроила, но в «Ливерпуле» ему было не суждено достичь успеха.

Ещё одним приобретением Роя, которому ничегошеньки не светило на «Энфилде», был Пол Кончески. Он неплохой парень, и я знал его по выступлениям за «Фулхэм» - он был аккуратным, но до Йона Арне Риисе ему было далеко. Все болельщики любили Рыжего, как мы называли Риисе, и он отвечал им хорошей игрой. Но потом он провалил игру в Лиге чемпионов, и Рафа убрал его из команды, купив на замену Андрей Доссену. Время показало, что Рафа облажался ещё больше, чем Рой с Кончески. Доссена никуда не годился, хотя был отличным парнем и имел нужный настрой. Кончески был получше, но всё равно не дотягивал до позиции левого защитника «Ливерпуля». Фанаты в основном отыгрывались на Поульсене, и освистывали его, усугубляя ситуацию.

Я старался помочь тренеру, уговаривая некоторых хороших игроков переехать на «Энфилд», но не преуспел. Всё было против Роя. Через пару месяцев его назначения клуб ожидал суд против Жиллетта и Хикса. На место владельцев пришла компания «Фенвей», и они быстро смекнули, что болельщики хотели назначения Кенни ещё до мыслях о Рое. Учитывая, что результаты команды были убогими, ситуация не могла не накалиться. Плюс, наш звёздный форвард забросил играть в футбол, и всё вместе это давало невесёлую картину.

Рой старался от души, потому что тренировать «Ливерпуль» было работой его мечты. Он мог бы добиться успеха, если бы в клубе царила стабильность, но тогда прятаться ему было некуда. Доходило до того, что он строил все тренировки вокруг Торреса. Помню, были занятия, когда мы сыгрывались без противника - просто играли в пас, чтобы почувствовать друг друга и дать Торресу уверенность в себе в завершении атак. Рой тогда ещё не понял, что Фернандо начал мудить, он считал, что испанцу не хватает кондиций и веры в себя. Но тренировки уже не могли ничего поменять. Торрес разуверился в Ходжсоне и был настроен уйти.

Я старался вытянуть игру команды, чтобы дать Рою некоторое время. Но когда тренер «Ливерпуля» под давлением, и болельщики настроены против него, пути назад нет. Фанаты всегда играли огромную роль для клуба, и если они призывают на твоё место не кого-нибудь, а легенду клуба Кенни Далглиша, то для тебя всё плохо. Я ценю и уважаю Роя, и я был рад его назначению в сборную Англии. Он сменил Капелло первого мая 2012 года и сделал максимум для подготовки команды к Евро. Мы финишировали на первом месте в группе после ничьи с Францией и победами над Швецией и Украиной. Потом мы традиционно проиграли по пенальти в четвертьфинале - на этот раз итальянцам. Но для меня это был лучший турнир со сборной. Рой выжал из меня больше, чем любой другой тренер Англии до него, и я был полон надежд, что уж в Бразилии-то мы точно покажем класс. Я не питал иллюзий по поводу победы в турнире - я знал, что мы недостаточно хороши для этого - но я ожидал, что мы выйдем из группы, несмотря на её сильный состав с Италией, Уругваем и Коста-Рикой. После жеребьёвки камеры поймали директора нашей ФА Грега Дайка, который провёл пальцем по горлу, словно говоря: «Нам пиздец!» Рой улыбался, хотя и понимал, что Дайк, собственно, прав. Италия была главным соперником, и с ней мы играли первый матч. Я был недоволен интенсивностью наших тренировок, которые были недостаточно агрессивные или слишком медленные. Может, так получалось из-за жары или из-за долгого перелёта. Но на Кубке мира отмазы не катят.

Я возвращался в номер после тренировок, и недовольство было написано у меня на лице. Мы были слишком медленными и предсказуемыми. Не знаю, кто был виноват, ведь зачастую сами игроки должны задавать темп, скорость и агрессию. Сначала все бегали резво, но когда определился стартовый состав, некоторые игроки, которые мимо него пролетели, сделались вялыми и преисполнились жалости сами к себе. Вскоре всё это распространилось и на остальных. Мы с Гари говорили об этом, и были моменты, когда и он сам был недоволен тренировками. Были и удачные занятия, но в целом это был знак, что Англии до высокого уровня не хватает стабильности - как на тренировках, так и в матчах.

За день до предстоящей игры с Италией в Манаусе у меня было отличное настроение. Я был преисполнен сил и здоров как бык. Понимая, что Италия - это всегда очень серьёзно, я знал, что Рой ждёт от нас более агрессивной игры, чем мы показали на прошлом Евро, сгоняв 0:0. Он выбрал атакующий состав, включив туда Даниэля Старриджа и Рахима Стерлинга. На мой взгляд, шансы были равные.

После четвертьфинала Евро мы перегнули палку в восхвалении Андрей Пирло. Он великий игрок, и все отмечали, что благодаря ему Италия доминировала во владении мячом. Мы задолбались слушать о том, что в том матче Пирло сделал больше передач, чем вся наша полузащита. Я смотрел на всё это по-другому. В той игре Пирло не сотворил ничего волшебного. Он красиво забил свой пенальти, но в течение 120 минут он ничем нам не угрожал. Он владел мячом, делал классные передачи, но по факту ничем и не отметился. Даниэле Де Росси попал в штангу, но мы им не уступали. Технически Италия смотрелась лучше, но, если бы совладали с нервами и хорошо пробили пенальти, мы бы прошли в полуфинал. В таких матчах мелочи решают многое. Один-два удара - и ты уже не герой, а неудачник.

С тех пор Италия не стала сильнее, и я верил в скорость нашей команды. Мы стали более гибкими и лучше контролировали мяч. Гари был впечатлён стилем и скоростями «Ливерпуля», а Рой видел многих из нас в деле, когда мы гнались за титулом. Один из тренеров Англии Рой Левингтон говорил со мной насчёт моей игры на месте опорника, и меня предполагали там использовать. Однако, за пару дней до Италии тактику поменяли. Рой решил, что мы с Джорданом Хендерсоном сыграем двух центральных полузащитников в глубине. Я сразу подумал, что это загубит все лучшие качества Джордана, ибо его игра строится на энергии и рывках вперёд. Он отлично играет от штрафной до штрафной. При игре в двух центральных полузащитников эти качества немного подавляются, и я бы предпочёл разрешить Джордану больше ходить вперёд, а сам бы связывал полузащиту чуть сзади.

Думаю, в тот субботний вечер Рой беспокоился насчёт погоды и изнуряющей влажности. ФИФА даже разрешила устраивать во время матча «освежающие паузы», в которых игроки смогут попить - но только, если температура поднимется выше 32.

На предматчевой пресс-конференции я сказал: «Если что-то идёт не так, самое простое для футболиста - найти себе оправдание». Я хорошо помнил ЮАР и хотел прояснить ситуацию. «Хочется смотреть на других и искать виноватых, говорить, что то-то было неправильным. Но для меня никаких оправданий быть не может: сделано всё, что можно, и всё, что должно помочь игрокам выдать максимум. Со стартовым свистком всё будет лишь в наших собственных руках. Думаю, мы сейчас в отличной позиции: в команде есть прекрасные игроки, имеющие опыт различного уровня. Есть игроки с великолепными карьерами, есть очень талантливая молодёжь. Если мы настроимся на нужный курс, мы получим небывалую уверенность. Я с гордостью веду команду против Италии, я верю в моих товарищей. И я буду гордиться ещё больше, если мы сумеем вернуться домой с высоко поднятыми головами, зная, что на поле мы сделали всё, что могли. Я смотрю на парней и вижу, что они готовы. Момент наступил: весь путь, что мы проделали, вся тяжкая подготовка уже позади. Оправданий не будет, пора сделать наш шаг».