Джон Олдридж: «Однорукий» трансфер

Вашему вниманию представляется отрывок из автобиографии Джона Олдриджа, великого в прошлом нападающего «красных», в котором он вспоминает веселье, царившее в его доме в канун переезда на «Энфилд», а также неприятные после этого веселья последствия.

«Собирание пыли в газетных архивах - вот иллюстрация моего первого профессионального дня на «Энфилде». Если внимательно посмотреть на фотографию, можно увидеть два кусочка пластыря на моей правой руке. Поскольку рука не была загипсована, никто не мог догадаться, что она сломана».

«Джоан [жена Джона] устроила вечеринку в клубе Hunts Cross Snooker. Трогательно, что она приложила массу усилий для того, чтобы все члены моей семьи и друзья были там, чтобы отметить мой переход в „Ливерпуль“. Но проблема была в том, что мы все напились, и ночь стала угрюмой. Не помню, как это началось и как закончилось, но где-то в середине я, будучи в порыве разочарования, позволил себе ударить по окну. Если бы я только знал, что с другой стороны стекла была каменная стена! „Ливерпулю“ не понравился бы новый игрок со сломанной рукой, поэтому я предпочёл перетерпеть боль, а не сказать о случившемся Кенни [Далглишу]».

«Мой первый день на „Энфилде“ прошёл хорошо, - я дал несколько обязательных интервью, позировал перед фотокамерами, нервозно попивая при этом воду из бутылки маленькими глотками. Вот показался Рон Йейтс - Большой Рон Йейтс, капитан того самого „Ливерпуля“, который выиграл Кубок Англии в 1965 году. „Так, Джон, как поживаешь?“ - спросил он, схватив мою сломанную руку и с энтузиазмом пожимая и тряся её. Болевой шок охватил всё моё тело. В какой-нибудь другой день, нормальный день, я бы проявил слабость. Но тогда мне нельзя было подавать виду, и я, сжав зубы, обменялся вежливыми словами с ним. Крики и агония могли и подождать».

Позже Джон стал великим игроком «Ливерпуля», забивая так же, как он делал это и до нашего клуба, и после него. Грустен тот факт, что он покинул клуб так скоро, всего через 2 года и 8 месяцев, забив 63 гола в 104 встречах. Ему был 31 год, но он продолжал забивать на регулярной основе следующие 9 лет. Он мог выступать на высочайшем уровне за «Ливерпуль» так же, как он делал это в Испании ещё, как минимум, 2-3 года.

«Все знали, что я не хотел уходить. Я бы остался до конца своей карьеры, если бы мог, и я сказал Кенни, что не уйду, если он даст мне хоть один шанс. Но он ясно дал понять, что видит Иана Раша и Питера Бирдсли основными нападающими команды. Поэтому, учитывая приближающийся чемпионат мира, я осознал, что не могу просто так ошиваться и сидеть на лавке».