Воспоминания о Шенкли. Часть первая

Предлагаем вашему вниманию первый из материалов проекта «Полвека спустя: Пятьдесят лет „Ливерпулю“ Шенкли», посвящённого легендарному менеджеру «красных».

Нижеприведенные воспоминания друзей и товарищей Билла Шенкли демонстрируют, каким был его характер. Уникальное видение жизни Билла во многом объясняется его преданностью любимой игре и показывает, насколько глубока была его привязанность, которая являлась результатом его фанатизма и самоотдачи любимому делу.

Иан Каллахан

За спиной Билла мы могли посмеяться над его высказываниями. Его фразы получались весёлыми не из-за того, что он хотел пошутить. Они были смешными для нас, и мы могли посмеяться над ними, но мы никогда в жизни не смеялись над ним или в его присутствии. Мы просто верили в Шенкли, он был для нас непререкаемым авторитетом. Наши отношения были похожи на взаимоотношения ученика и классного руководителя в школе.

Рон Йейтс

Первые пять минут нашей первой встречи убедили меня в том, что он хороший человек, а «Ливерпуль» будет отличным клубом для меня. Эта встреча проходила в мчащемся по трассе М6 Роллс-Ройсе вице-президента клуба Сидни Рикса. Мы с Биллом сидели на заднем сидении, и я, 22-х летний пацан, не мог поверить в то, что происходило. Шенкли повернулся ко мне и сказал: «Рон, я хочу, чтобы ты был капитаном. Ты будешь моими глазами, ушами и голосом на поле». Я подумал: «Черт, это же большая ответственность для 22-х летнего пацана, который ещё и не видел своих одноклубников!». Но я сделал это для него, стал капитаном «Ливерпуля» на следующее десятилетие. И это были лучшие десять лет моей карьеры и моей жизни.

Рэй Клеменс

Когда «Ливерпуль» подписал меня, Шенкс сказал мне, что Томми Лоуренс уже своё отслужил, и, если я продолжу работать в том же духе, то через полгода я буду в «Большой команде» (так Билл любил называть основной состав). Когда я впервые попал на предсезонку, то понял, что Томми ещё далеко не «отслужил своё». Он был на пике карьеры, и мне пришлось ждать ещё 2,5 года, прежде чем я попал в основной состав.

Эмлин Хьюз

[Шенкли хотел подписать его из «Блэкпула», но был готов ждать, сколько потребуется. Он звонил Эмлину каждое воскресное утро для того, чтобы сказать ему, что он скоро будет игроком «Ливерпуля»]

Как только я начинал готовить себе на завтрак яичницу с беконом и пудинг, звонил телефон. Это всегда был Шенкс. «Эй, Эмлин, сынок, не ешь эту дрянь, что у тебя на тарелке. Я скоро подпишу тебя, и поэтому я хочу, чтобы ты был тощим и голодным, сынок. Тощим и голодным!». Сегодня, 30 лет спустя, запах готовящегося бекона до сих пор ассоциируется у меня со звонком телефона строго в 8:30 утра воскресенья.

Рон Йейтс

Томми Лоуренс до чёртиков боялся Шенкса, хотя и был в клубе с 16-летнего возраста. Свой шанс Томми получил в 61-м. Я навсегда запомнил: мы играли с «Арсеналом» впервые за восемь лет, поскольку до этого мы были во Втором дивизионе. За 10 минут до конца матча мы выигрывали 1-0, и я подумал, что эта победа над «канонирами» будет очень хороша. Я не помню фамилию того нападающего «Арсенала», который пробил с 25 ярдов. Перед ударом он укусил меня, я не шучу, и я был дезориентирован, поэтому я крикнул «Мяч твой, Томми!» Лоуренс стоял на линии с широко раздвинутыми ногами, и чёртов мяч влетел в ворота прямо между ними! Я не мог в это поверить.

Этот счёт сохранился до конца матча. Всё оставшееся до финального свистка время я думал, что, когда мы зайдем в раздевалку, я сразу метнусь в душ, прежде чем Шенкс зайдёт и устроит нам разнос. Разве я знал, что остальные 10 игроков думали о том же? Когда прозвучал финальный свисток… если бы мы бегали так всю игру, то без проблем обыграли бы «Арсенал». Все поспешили в раздевалку, но сделали это недостаточно быстро. Дверь распахнулась и вошёл Шенкли. Его лицо было синим, и я подумал «Ну, началось». Он крикнул «Где он?» Я сначала не понял, что здоровяк Томми Лоуренс прячется за мной – я ведь на 3 дюйма выше него. Томми поднял руку и сказал «Я здесь, босс. Прежде чем вы что-либо скажете, я хочу извиниться перед вами и перед ребятами. Я не должен был так широко раздвигать ноги». На это Шенкли ответил: «Это не твоя вина. Виновата твоя грёбаная мамаша, которая вообще не должна была раздвигать ноги!».

Томми Смит

Джимми Мелиа, которого парни называли Лысый орёл, всегда выглядел старше своих лет. У него был своего рода ритуал: ежедневно ходить на растирания вне зависимости от того, травмирован он был, или нет. Шенкс всегда приглядывал за Джимми, чтобы знать, действительно ли он травмирован.

В то воскресенье я и другие молодые ребята были на «Энфилде», помогая красить раздевалки и террасы и наводить порядок по всему стадиону. Джимми же, как обычно, был в терапевтическом кабинете на растираниях. В раздевалку зашёл сияющий, как пятак, Шенкс и сказал: «Парни, отложите кисточки и идите сюда. Я хочу показать вам последнюю разработку в футбольной технологии». Он гордился, что даже туалеты на «Энфилде» всегда чисты и отремонтированы, что уж тут говорить о покупке нового оборудования для терапии повреждений, которое способствовало уменьшению периода восстановления после травмы. Билл нахваливал немецких разработчиков этого аппарата: «Великие изобретатели эти немцы. Мы купили эту штуку всего лишь за две тысячи фунтов, и каждый пенни потрачен не зря, не так ли, Боб?». Пэйсли недовольно кивнул – он ведь был из «старой школы» терапевтов и доверял больше своим рукам, чем новым аппаратам, поэтому Боб и не разделял оптимизма Билла.

«Отлично. Это намного уменьшит количество травм. Гениальное изобретение! - сказал Шенкс. Он хотел испытать аппарат немедленно. — Кто сейчас травмирован, Боб?». «Джимми Мелиа, снова». «Подойдёт».

В следующий момент Джимми уже сидел на столе рядом с аппаратом, а Боб присоединял электроды к его ногам. Принцип действия был прост: аппарат посылал электрические импульсы, заставляя мышцы сокращаться. Такого же конечного результата Боб достигал, работая своими руками. Но Шенкс не думал об этом – у него уже была аудитория в виде десяти юношей, которые внимательно слушали его объяснения. «Мощность импульсов устанавливается вот этой ручкой, от одного до десяти. На единице импульс самый слабый, на десяти – самый сильный. Посмотрим, сколько ты выдержишь, Джимми, сынок. Управление доверяю тебе». Мелиа повернул ручку на единицу – никакого эффекта. На двойке результат был тот же. Джимми дошёл до пяти, а импульсы все не подавались на ногу. Шенкс начал нервничать: «Боб, возможно, эти чёртовы фрицы не так умны, как я предполагал. А возможно, у Джимми просто иммунитет к боли». Мелиа дошёл до десятой отметки, а эффекта всё не было. Шенкс был в ярости: «Немецкий хлам! Нихрена они не соображают в конструировании! Отправьте это в мюнхенский пункт приема металлолома, а поставщикам скажите, что то, что после этого останется, они могут засунуть себе сами-знаете-куда! Целых две тысячи фунтов! Доставай свои массажные причиндалы, Боб. Они тебе понадобятся».

Мы помирали со смеху, хотя со стороны можно было заметить всего лишь пару трясущихся в беззвучном смехе плеч. Мы уже собирались уходить, когда Шенкс внезапно сказал: «Господи, Боб, ты даже не включил его!» Он щелкнул выключателем, и бедный Джимми подпрыгнул чуть ли не до потолка. Из его ушей шёл пар, а волосы стояли дыбом, и вряд ли бы они упали до конца следующей недели. Мы выбежали наружу, смеясь, как сумасшедшие. Шенкс бежал сразу за нами, он кричал: «По крайней мере, это научит Лысого орла приходить на процедуры по воскресеньям!».

Использованы материалы LFC History.