Интервью с Джимми Кейсом

Трехкратный обладатель кубка Европейских чемпионов Джимми Кейс не совсем традиционным способом стал профессиональным футболистом. Вначале в возрасте 14 лет его отверг скаут «Ливерпуля» Том Сандерс, и он попал в нелиговую команду, где его вновь разыскал тот же Сандерс и подписал, когда ему уже исполнилось 17 лет. Не желая бросать свою профессию электрика, он настоял на том, чтобы подписать полупрофессиональный контракт, если вдруг у него что-то пойдет не так. Но, прочитав его биографию «Крепкий орешек», можно убедиться, что все случилось с точностью да наоборот.

Джимми, что изменилось между отказом от Вас в 14 и наймом в 17?

В 14 я был еще совсем молодым, но я прошел через многое и работал над собой, занимался бодибилдингом. Мне нужно было немного подрасти. И в 17 мое телосложение улучшилось. Дело в том, что среди школьников выбирают крупных, жестких и подготовленных ребят. Я почувствовал горькое разочарование, но, когда я стал играть в местных лигах, когда я играл за «Саут Ливерпуль», я находился среди мужчин. Вот в чем разница, я не знал, что будет со мной происходить до тех пор, пока не сделал этого.

Это как с Рахимом Стерлингом, когда он начинал. Его отвергали везде, где только можно. Но потом ты учишься. Учишься работать. То же самое и с Джордоном Айбом, он ушел и получил опыт. Чем дальше, тем сложнее. Рефери более снисходительны в игровых ситуациях. И, безусловно, Айб расцвел в «Дерби». Как и я, он быстро научился защищать себя.

На протяжении всей Вашей книги Вы часто называете Билла Шенкли Мистер Шенкли. Он имел устрашающий вид?

Даже сегодня я помню нашу первую встречу с ним. Посетив клуб еще до начала моего просмотра, я не боялся игроков, но я уже побаивался его. Он был другого уровня. Когда он входил в комнату, даже если он просто тебе говорил что-то, это сразу проникало в твою голову. Да, он был таким.

Так как я был полупрофессионалом, меня обычно брали в команду сотрудников клуба, чтобы играть против молодежи. На воротах Боб Пэйсли и в роли полевых игроков Шенкс, Джо Фэган, Ронни Моран, Рой Эванс, Том Сандерс, Джон Беннисон и я в составе их команды. На острие атаки у нас находился Рэй Клеменс. Ему нравилось играть впереди и забивать голы. У него было отличное касание. Но, когда играешь с Шенксом, когда играешь в его команде, и он поворачивается и говорит: «Молодец, сынок!», ты чувствуешь, будто становишься выше ростом. Жаль, что я не играл в главной команде под его руководством, мне бы понравилось.

Каким он был обычно?

Я не видел его каждый день. Так как я учился на электрика, я приходил два раза в неделю утром, два раза в неделю вечером, и я работал весь день, каждый день. Но он приходил на игры резервной команды, он появлялся и горячо поддерживал нас. Футболисты – они же такие же люди, как и все. С одними надо использовать кнут, а с другими подойдет и пряник. У нас были и «хорошие и плохие полицейские». Ронни Моран – «плохой полицейский», Джо Фэган – один из тех, кто обнимет тебя и спросит, в чём дело, и обсудит с тобой ситуацию. А вот Шенкс сочетал в себе обоих «полицейских».

Что было одной из сильных сторон «Ливерпуля»? Тренерский штаб?

Я думаю, это как обычно – принципы «Ливерпуля». Не слишком увлекаясь эмоциями, но все действительно делалось для болельщиков. И Шенкли был невероятным. Его энтузиазм. Он мог убедить любого сделать что угодно. Пэйсли знал игроков. Он был из тех, кто говорил: «Мы должны взять его». И это все объединялось в бутрум.

Вы были шокированы, когда Шенкли уволился?

Очень сильно. Когда он ушел, мы все сказали: «Что же сейчас будет?» Что касается меня, я собирался подписать полноценный контракт. И, если бы пришел кто-нибудь другой со стороны, этого бы не произошло. Проделать большую работу за два года в резерве, создать себе репутацию у тренеров, стараться для того, чтобы надеть, наконец, красную футболку... и, если бы кто-то другой пришел, если бы Боб ушел, всё могло бы пойти не так.

Боб даже не хотел этой работы, он сам это говорил. А затем он выиграл все эти трофеи. Это было как гром среди ясного неба, когда Шенкли покинул свой пост. Это — как когда Кевин заявил, что уходит, тогда это тоже было большим потрясением. Как вообще можно хотеть покидать футбольный клуб «Ливерпуль»? Это было выше моего понимания.

Странная атмосфера была после этого? Кто-нибудь пытался испытать Пэйсли?

Нет. Боб всегда находился здесь и все беспредельно его уважали. Никто его не испытывал, всё было как и прежде. Если ты начинал заигрываться, то вскоре получал нагоняй. У них много чего разного было на уме, у этих тренеров. Они знали все, что происходило. Что-то случалось, и они были в курсе. Но среди нас отсутствовали нарушители порядка. Обычная борьба игроков за место и тому подобное, но все знали, что команду надо держать на том уровне, на котором она есть и должна быть.

А что-нибудь вообще изменилось?

Ничего. Все делалось, как и раньше. Мы тренировались не так уж много, если быть честным. Мы продолжали работать в неполную силу и играли в мини-футбол. Вся тактика была оставлена на усмотрение игроков. Это не значит, что нас выпускали на поле без всякого представления, как играть, но они оставляли нас без помощи. В чем ты хорош? И, если ты прекращаешь делать это, они тебе укажут.
Я помню, как однажды Боб Пэйсли подошел ко мне и спросил: «Почему ты больше не ходишь к воротам?» Обычно я был нацелен на них, бросал взгляд на ближайшую штангу и направлялся к ней. Именно поэтому меня и поставили в главную команду. Этот вопрос стал предупреждением.

Другой раз он пришел ко мне со словами: «Когда в последний раз выходил один на один?» Так он говорил. Он повторил еще раз: «Когда ты будешь выходить один на один?». А затем он просто ушел. Он хотел, чтоб я чаще наносил удары по воротам. Не увиливал от ответственности, пользовался возможностями и бил по воротам. Для этого ты и нужен. Вот что он имел в виду.

Когда ты здесь, в этой команде..., если ты не слышишь, то тебя не принимают во внимание, как говорят тренеры: «Ты никуда не попадешь». Именно в этом клубе, именно в то время. Боб ставил меня на самом узком участке. Они были здесь, чтобы помогать. От Ронни ты получишь справедливую взбучку, Джо обнимет тебя. А Боб был немногословным. Но они все присматривали за тобой. Это как семья.

Игроки «Лидс Юнайтед» рассказывали про Дона Реви с его пакетом документов и организуемыми им вечерами игры в боулинг на ковре.

У нас не было ничего похожего на это. Некоторые из нас читали. Мы играли в карты. Снукер. Мы не особо пили, но выходили гулять вместе, общались. Никогда никаких экскурсий или чего-то такого. У нас были поездки по сплочению команды, если можно так выразиться, нас возили в какое-нибудь хорошее место командой и разрешали заказывать блюда из меню, разрешали выпивать то, что мы хотели, что-то такое. Пить, что мы хотим, вот так вот, но не напиваться вдрызг.

Но мы никогда не думали про пакет документов или о чем-то подобном. Дон Реви играл в бинго и другие игры.

Можно ли утверждать, что «Ливерпуль» обращался с вами, как с мужчинами, а «Лидс» - как со школьниками?

Да, это так. У нас были свои развлечения, но никакого бинго, хотя мы и вели себя немного как школьники. Я не могу представить себе Томми Смита, скажем так, кричащим: «Хаус».

Что было такого в этой незамысловатой тренерской работе, что всё так хорошо работало?

Английская футбольная ассоциация проводила семинар для тренеров в Лиллшэлле один год. Всех тренеров попросили явиться, и «Ливерпуль» отправил делегацию, состоявшую из Роя Эванса и Боба Пейсли и других. Всё было построено по принципу работы с национальной сборной Англии. Я полагаю, что Боб и другие тренеры задержались там всего на одну ночь. Они вернулись со словами: «Это точно не для нас». То, как там представляли процесс тренировки, не совпадало с их видением.

Все спрашивали, так в чем же секрет – это просто хорошо делать свое дело. Ничего особенного. Сегодня все усложняют игру. Вы смотрите на игроков, выходящих на поле сейчас, а за ними тренеров – сделай то, сделай это, обгони его. Так Вас могут перетренировать, Ваш мозг запутается во всей этой информации.

Когда мы проигрывали «Брюгге» в Кубке УЕФА 0-2, я находился в запасе, и меня выпустили во втором тайме. Я думал, что сейчас мне забьют голову всей этой тактикой, досье или еще чем-нибудь, скажите мне просто, что происходит и что надо делать. И тренер подошел и сказал: «Что мы хотим от тебя, Джимми, это разрушить их чертовы порядки».

Я понял значение его слов: я должен сблизиться с ними, совершать подкаты и сбавить их скорости немного, получить мяч, обыграть их с ним и отдать его нашим талантливым игрокам, таким, как Кевин Киган. Что я и делал. И вот так мы вернулись в игру. Вот так мы выиграли. Так что, Вас могут перетренировать.

Как Вы думаете, Брендан Роджерс придерживается такой же философии сейчас?

Брендану нравится играть в футбол. Мы были такими же. Как правило, мы не делали длинных передач. Рэй Клеменс предпочитал выкатывать мяч, а не выбрасывать его на километры вперед. Чем дальше мяч, тем больше шансов потерять его. Поэтому мы обычно сближались с противником настолько близко, что мы вынуждали их играть в длинный пас, и затем мы вновь возвращали себе мяч. Я считаю, что Брендан правильно это понимает.

И речь идет больше о контроле мяча. Надо уметь держать намертво его у себя и не отпускать далее, чем на 5-6 ярдов. Иногда в нынешние дни футболисты не умеют контролировать мяч. Он летит к ним на скорости и уходит.

Важно уметь пасовать, точно пасовать и умно двигаться с мячом. Вот это основа. Всё это Брендан старается делать. Когда все это удастся объединить в одну командную единицу, тогда парни и заиграют хорошо. Тогда и придут победы.